Gauerdiko bertsoak
—zazpi poema—
“Soilik mirailak miraila du amets,
isiltasuna isil-zaindari”.
Heroirik gabeko poema, “Ifrentzua”
Eskaintza gisa
Olatuetan nabil, basoan gorderik,
esmalte lohigabean ohi naiz azaldu,
banaketa ongi dut jasango segurik,
halere elkarrekin topatzea zail dut.
1. Udaberri aurreko elegia
“...toi qui m’as consolée”.
Gerard de Nerval
Ekaitza baretu zen pinuen artean,
baina, ardorik edan gabe ere hordi,
han, Ofeliak bezala, beraren gauean
isiltasunak zigun kantatu arras ongi.
Eta besteko hura, irudipena hartuz
esposatua zela isiltze horrekin,
agurtu eta bihotz-zabal zen geratu,
heriotza heldu arte geratu nirekin.
2. Lehen ohartarazpena
Zertan liguke guri axola,
dena errautsa bihurtzen bada,
zein ispilutan dudan etxola
zein osinetan nire balada.
Ez nauzu amets, ez bozkario,
den mendreneko grazia ere,
beharrezkoa ez den usadioz
oroitza helduko zaizu halere,
errenkada hilen murmurioa,
begi horixe, daukana hondoan
herdoildutako orratz koroa
bere isiltasun larriegian.
3. Ispiluan zehar
“O quae beatam, Diva, tenes
Cyprurn et Memphin...”.
Horazio
Andre liraina, gaztea dena,
ezinezkoa gure mendean;
guk biok ezin, hirugarrena
beti baitago hor presentean.
Zuk besaulkia diozu eman,
nik aldiz erruz lore ahurtarak...
Zertan gabiltzan ezin antzeman.
Une oro handitzen gure ikara.
Askatutako presoen eran
elkarren berri latzak dauzkagu.
Infernuetako biren jaieran
edo menturaz gu ez gara gu.
4. Hamahiru lerro
Azkenik duzu hitz hori esan,
ez haiek legez... belaunikoka,
baizik kartzela-ihesleak nola,
urki basoan hartuz babesa
malko azkarren ortzadar gezan.
Isila kantuz zure inguruan,
momentu batez mundua aldatuz,
itzala argituz eki puruak,
ardo gustua bitxi mudatuz.
Baita ni ere, jainkozko hitzen
erailtzaile patuaz gaindi,
ia errespetuz isildu nintzen
bizi santu hau luzaro dadin.
5. Deia
Arioso dolente
Beethoven, op. 110.
Sonata baten isil-gordean
ezkutatuko zaitut arretaz.
Deituko nauzu ito behar-eta
kulpa sentituz derrigorrean,
zu niregana egun batean
hurbiltzearen kulparen zio.
Ezagun zaigun isil horretan.
Desagertu nahi duzu, herio
isilaren martir den lekuan.
6. Gaueko bisita
“Guziak joan ziren, inor ez zen bueltatu”.
Ez nauzu asfalto orbelezkoan
igurikiko.
Vivaldik sortu adagioan
elkar kausiko.
Berriz kandelak horail hitsean
amets-enkantuz,
arkuak ez jakin gauez etxean
noiz zinen sartu.
Isuriko da herio ulua
ordu xuhurrean,
zuk leituko mirakuluak
nire ahurrean.
Eta orduan zure estura
bihurtuz patua,
botako zaitu nire atetik
sagailo izoztuan.
7. Eta azkena
Izarra itsasoan lez, gure gainean zen,
tximistaz heriozko uhinari jazarriz,
zoritxar eta itoaldi zenion maiz deitzen
baina ez zenion inoiz poz izena jarri.
Egunez, hegan gugan, enaren modura,
irria loratu zen gure ezpainetan.
Gauez, jelazko esku batek itodura
sortzen zigun bioi. Hiri bederetan.
Inongo lausenguri ez eginez kasurik,
behinolako bekatu guztiak ahanzten,
insomniozko burkoen kontra bermaturik,
bertso demonioak ditu murmuratzen.
Epilogo gisa
Ametsak sortzen diren horretan
guretzat ez zen zabala aukera,
bagenuen bat, bultza-indarretan
udaberri heldu berrien eran.
Полночные стихи —Семь стихотворений—
Только зеркало зеркалу снится, / Тишина тишину сторожит ... / Решка
Вместо посвящения
По волнам блуждаю и прячусь в лесу, / Мерещусь на чистой эмали, / Разлуку, наверно, неплохо снесу, / Но встречу с тобою — едва ли.
1. Предвесенняя элегия
... toi qui m'a consolée / Gérard de Nerval
Меж сосен метель присмирела, / Но, пьяная и без вина, / Там, словно Офелия, пела / Всю ночь нам сама тишина. / А тот, кто мне только казался, / Был с той обручен тишиной, / Простившись, он щедро остался, / Он насмерть остался со мной.
2. Первое предупреждение
Какое нам, в сущности, дело, / Что все превращается в прах, / Над сколькими безднами пела / И в скольких жила зеркалах. / Пусть я не сон, не отрада / И меньше всего благодать, / Но, может быть, чаще, чем надо, / Придется тебе вспоминать / И гул затихающих строчек, / И глаз, что скрывает на дне / Тот ржавый колючий веночек / В тревожной своей тишине.
3. В зазеркалье
“O quae beatam, Diva, tenes / Cyprurn et Memphin...”. / Horazio
Красотка очень молода, / Но не из нашего столетья, / Вдвоем нам не бывать — та, третья, / Нас не оставит никогда. / Ты подвигаешь кресло ей, / Я щедро с ней делюсь цветами ... / Что делаем — не знаем сами. / Но с каждым мигом нам страшней. / Как вышедшие из тюрьмы, / Мы что-то знаем друг о друге / Ужасное. Мы в адском круге, / А может, это и не мы.
4. Тринадцать строчек
И наконец ты слово произнес, / Не так, как те ... что на одно колено — / А так, как тот, кто вырвался из плена / И видит сень священную берез / Сквозь радугу невольных слез. / И вкруг тебя запела тишина, / И чистым солнцем сумрак озарился, / И мир на миг один преобразился, / И странно изменился вкус вина. / И даже я, кому убийцей быть / Божественного слова предстояло, / Почти благоговейно замолчала, / Чтоб жизнь благословенную продлить.
5. Зов
Arioso dolente / Beethoven, op. 110.
В которую-то из сонат / Тебя я спрячу осторожно. / О! как ты позовешь тревожно. / Непоправимо виноват / В том. что приблизился ко мне / Хотя бы на одно мгновенье ... / В той, нам знакомой, тишине. / Твоя мечта — исчезновенье, / Где смерть лишь жертва тишине.
6. Ночное посещение
Все ушли, и никто не вернулся.
Не на листопадовом асфальте / Будешь долго ждать. / Мы с тобой в Адажио Вивальди / Встретимся опять. / Снова свечи будут тускло-желты / И закляты сном, / Но смычок не спросит, как вошел ты / В мой полночный дом. / Протекут в немом смертельном стоне / Эти полчаса, / Прочитаешь на моей ладони / Те же чудеса. / И тогда тебя твоя тревога, / Ставшая судьбой, / Уведет от моего порога / В ледяной прибой.
7. И последнее
Была над нами, как звезда над морем. / Ища лучом девятый смертный вал, / Ты называл ее бедой и горем, / А радостью ни разу не назвал. // Днем перед нами ласточкой кружила, / Улыбкой расцветала на губах, / А ночью ледяной рукой душила / Обоих разом. В разных городах. // И никаким не внемля славословьям, / Перезабыв все прежние грехи, / К бессоннейшим припавши изголовьям, / Бормочет окаянные стихи.
Вместо послесловия
А там, где сочиняют сны, / Обоим — разных не хватило, / Мы видели один, но сила / Была в нем, как приход весны.